Мелодия мегаполиса и карусель мерцающих огней в ее окне почему-то вызывали чувство раздражения и озлобленности. Она жила почти в самом центре вереницы событий этой столицы, где люди стремительно бежали за своими мечтами, в погоне за счастьем, но каждый по своему маршруту.

Проснувшись рано утром, она уже точно знала, что сегодня ей придется терпеть повседневную суету своей жизни, стиснув зубы до самого вечера. Это ее уже ничуть не расстраивало. Она привыкла к тому, что в ее сердце нет гармонии, а в жизни нет идиллии с миром. Каждый день был для нее карабканьем на вершину горы прямиком обратно до спальни, чтобы с утра начать испытывать свое терпение снова.

У Милы был только один друг в доме через пару кварталов, молодой человек по культурным интересам: музыка, литература, сериалы, даже погода – они часто обсуждали это в переписке чата локальной сети района. Она задавалась вопросом о целесообразности их дружбы, то есть, не то чтобы ей доставляло неудобство общение с ним, просто, она привыкла все просеивать через призму собственных сомнений о необходимости быть частью ее жизнью.

«Мастер-ключ»

Двое пожилых мужчин присели на лавочке в городском парке недалеко от центра города. То, как они трепетно смотрели друг на друга замечали даже прохожие. Степан Викторович был одет в серые поношенные брюки и коричневый свитер, который усыпался ворсинками. Его волосы были небрежно и поспешно уложены, ботинки были слегка покрыты пылью, видно, что он торопился, собираясь на встречу, и не придал значения своему внешнему виду, который, в связи с этим, был лишен визуального вдохновения. Марк Андреевич, напротив, был гладко выбрит и коротко подстрижен, на переносице сверкали серебренные очки, мягкий голубой свитер нежно окутывал его сухое, но бодрое тело, что приятно сочеталось с нюдовыми брюками. В правом кармане он припрятал карманное портмоне, на котором жизнерадостно звенел брелок.

Старые друзья сидели рядом и мечтательно смотрели по сторонам на влюбленные пары, марширующие мимо. В какой-то момент Степан Викторович глубоко и тяжело вздохнул. Это привлекло внимание Марка, и он приободряющее положил ему руку на плечо.

— Не тревожься напрасно…

— Как здесь не тревожиться, Марк… Молодость прошла, мое тело становится все болезненнее, и я чувствую, как увядаю.