Дом ребёнка - блог №2585005

Помимо того, что я доктор и занимаюсь врачебной деятельностью, я ещё занимаюсь творчеством, пишу стихи, тексты для песен и имею немалое количество готовых песен, написанных в соавторстве с композиторами и исполнителями, люблю писать прозу. Сегодня хочу представить вашему вниманию один из своих рассказов. Буду рада если он вам понравится.

Я училась на третьем курсе мед. училища и весной, где-то в самом начале мая нас направили на практику в дом ребёнка. Нас, это нашу бригаду,
состоящую из десяти человек. В группе нашей было тридцать девочек, но для практики мы были разделены на три бригады. Практика была по детским болезням и детскому развитию, поэтому одну бригаду отправили в детскую больницу, вторую в детский дом дошкольное отделение, а нашей бригаде достался дом ребёнка. Утром зайдя в здание этого дома зав.практикой Нелли Михайловна Пластинкина разделила нас на три группы, к ползункам, самым маленьким. до года, среднюю группу, от года до двух и старшую группу от двух до трёх лет.Дальше дети поступали в дошкольную группу детского дома. Я попала вначале в старшую группу вместе с сокурсницами. Зайдя в зал где дети играли мы увидели малышей, мальчиков и девочек одетых примерно одинаково, коротко стриженных под ёжик, чтобы не возиться с волосами, так были пострижены и мальчики и девочки. Они окружили нас и хватая за руки, за подолы белых халатов стали кричать — Это моя мама, нет моя — Нас делили и кажется хотели разделить не частички, чтобы у каждого была частичка своей мамы. Пока мы растерянно глядели на них нас уже делили с отчаянием, малыши спорили и многие доказывали, что их мама и ничья больше. В меня тоже вцепились четыре девочки и доказывая друг другу чья я мама уже ревели. Я присела к ним. — А давайте я буду вашей общей мамой, и твоей, и твоей. — Тебя как звать? — Спросила я одну из девочек, — Наташа — ответила девчушка, рёв прекратился, я перезнакомилась со всеми девочками, и тут подошёл мальчик с тёмными волосами и такими же чёрными глазами, взяв меня за руку и заглянув в глаза спросил, — А моей мамой будешь? — А куда я денусь, буду и твоей. — Тебя как звать? — Алёша- Ответил малыш. — Ну, налетели как вороньё — Недовольно и даже как-то зло сказала воспитательница, которая зашла в комнату. — Вы их не больно-то привечайте и балуйте — Сказала она. — Они как липучки. ко всем липнут и всех мамами называют, — Потом сами же замучаетесь, не отвяжетесь от них. — Ну они же не виноваты, что у них мамы нет, а кому маму не хочется — Возразила я и пошла играть со своими временными приёмышами, когда дети немного привыкли ко мне и успокоились я стала их приучать всё-таки к своему имени — А давайте чтобы другие меня не захотели тоже в мамы взять вы меня будете звать по имени — Сказала я, дети согласились. Имя для них оказалось трудноватым, поэтому кто-то звал меня Валисой, кто-то Ралисой, но главное не мамой, уж очень это слово мне царапало по душе. Так у каждого из нас на время практики был свой «выводок», каждое утро дети радостно бежали нам навстречу, ведь как никак мы с ними играли, занимались, а выполняя разные задания преподавателя ещё взвешивали, измеряли рост, окружность головы, грудной клетки и т.д. Задавали тестовые вопросы в форме игры, выясняя степень физического и умственного развития. Во время обеда помогали раздавать еду, перед обедом дети одевались, нам запрещали им помогать чтобы они умели всё делать сами, но мы не выдерживали, видя, что ребёнок одевает колготки задом наперёд или наизнанку, или вовсе запутываются в штанине, мы одевали малышей, возмущаясь — Ну что за ерунда, они же маленькие, придёт время постепенно научатся. Погода стояла не очень тёплая поэтому надевали то кофточки, то курточки и они как инкубаторские цыплята, одинаково одетые шли на детскую площадку в нашем сопровождении. В нашем городе в то время очень много училось иностранцев, девочки в педагогическом училище, а парни в военном. Были африканцы, лаосцы, вьетнамцы, кубинцы, из разных стран Латинской Америки, Арабских стран. Они ходили по городу в национальных одеждах, придавая ему некий колорит. Но Особенно забавно было видеть их зимой, чернокожие девочки в зимней одежде, шубах и тёплых шапках, с заиндевевшими мелкими кудряшками из под шапок и такими же белыми ресницами. Вот это была экзотика так экзотика. Они так любили зиму, которой не бывает в Африке, играли в снежки, радовались как дети летящему с неба снегу. А ещё наши безобразники, русские студенты, с которыми они учились и жили в общежитии учили их материться. Иностранные студенты не до конца понимая смысл этих слов матерились направо и налево, как сапожники чем очень веселили жителей города. Но вот к чему я сделала такое отступление от детей. Учится им приходилось по четыре года, а молодость есть молодость, и любовь из-за того, что живёшь не в своей стране не отменить. Поэтому девочки из пед.училища и ребята из военного училища влюблялись. Зачастую можно было встретить такие пары в парках и скверах. Они создавали семьи, хотя каждый жил в своём общежитии. Это не запрещалось. Запрещалось рожать детей на территории страны и в частности нашего города. Подразумевалось либо не иметь сексуальных отношений, ну или предохраняться.Потому что жить им разрешалось только в общежитиях под присмотром специальных воспитателей, а ребятам естественно только в казармах училища. Наша страна и город не хотел, а может не имели права нести ответственность за таких детей. Но дети не спрашивали когда им рождаться на свет. И хотя всем забеременевшим предлагалось на выбор ехать в свою страну рожать либо прерывать беременность, девочки хотели и детей сохранить и учёбу закончить. Так в нашем городе первая родилась Диана, родилась да ещё заболела, наши врачи, боясь связываться с иностранным ребёнком отправили её в Саратов в областную детскую больницу. Мама её по имен Джоржетта не имея новостей о ребёнке села в автобус и поехала в Саратов, город закрытый для въезда иностранцев, где её и задержала милиция и передала в КГБ, в общем разобрались, Джоржетту отправили назад, а Дианка больше года лечилась и жила в Саратове. Она видела вокруг только белолицых, так скажем, врачей, медсестёр, которые носились с ней как с писаной торбой. Всё её любили. баловали, как так получилось, что ребёнок ни разу не видел себя в зеркале не знаю. Через год с небольшим Диану перевели в наш дом ребёнка. Радостная Джоржетта примчалась на свидание с дочкой. Накупив всяких подарков она приехала в Дом Ребёнка. Диану вывели к маме, сказав, — Смотри, Диана, вот мама твоя пришла, ты же хотела маму — Никто не ожидал что вместо радости у Дианки начнётся истерика. — Почему она такая грязная!!! -Кричала Дианка, — Это не моя мама, моя должна быть красивой, а эта некрасивая и грязная, — Пусть её сначала отмоют — И смех и грех. При всех попытках подойти Диана кричала — Не подходи, ты страшная- Тогда нашли довод как-то что-то доказать Диане и принесли зеркало. — Смотри, Диана — сказали ей. — Ну вот ты точно такая -Взглянув в зеркало Диана взревела. — Это не я, это не я — Но когда её убедили что это она, Дианка горько расплакалась приговаривая — Какая я некрасивая — И весь день все воспитатели убеждали её что она красивая. Вот в старшей группе ко времени прохождения практики Диана и обитала. Ей было уже пять лет, и она была очень рослой по сравнению с трёхлетками. Но в детский дом её не переводили, мало-ли что, всякое там может случиться, более старшие дети могли бы её там обижать. Утром приходила её мама, Дианка радостная неслась ей на встречу и мама уже для неё была самой лучшей и красивой. Джоржетта приходила расчесать дочь потому что свои густые кудряшки Диана никому больше не позволяла расчёсывать. Да и справится с её волосами было нелегко. Джоржетта закончила уже учёбу и год просто жила в общежитии, дожидаясь выпуска мужа, чтобы забрав дочь уехать всей семьёй на родину в Африку. Расчесав Дианку и заплетя много косичек которые торчали в разные стороны мать уходила, а детишки подходили по очереди, чтобы пощупать её косички. Дианка подросла избалованной и уже нагловатой. Она отбирала игрушки у детей, дралась, щипалась, но её не наказывали как других детей. Просто отдавали ей игрушку какую она хочет, не обращая внимания на слёзы обиженного ребёнка. У меня никак не складывались отношения с ней из-за её наглости. Она порой меня просто выводила из себя. В основном это было на прогулке, все дети играли, я за ними присматривала или устраивала общую игру в мяч, или ещё что-нибудь. Дианка не участвовала в этих играх, она сначала бесцельно слонялась по территории детской площадки. Площадка была вместительной как и многие площадки, например в детском саду, там были беседки, качели, разные приспособления для лазанья. Разделялась на две части, для старшей группы и для средней. Диану манила улица, чего ей там надо было не знаю, но чуть я только отвлекусь она уже перелезает через штакетник за территорию Дома Ребёнка. А там дорога, машины, мало-ли что может случиться. Я бегу к ней бегом чтобы стащить её с забора, она сопротивляется, явно назло мне, кое как с ней сладив тащу волоком упирающуюся Диану к остальным детям. Через некоторое время она опять лезет через забор, таща её назад я разозлённая выговариваю ей — Обезьяна ты африканская, как ты мне надоела, вот поедешь в свою Африку там по лианам и лазай. И так в пятый, десятый раз, Наконец Дианка не выдерживает и кричит на меня — Сама ты обезьяна африканская, чего ты ко мне пристала с этой Африкой, никуда я не поеду, сама в эту Африку езжай. Я пробовала, затаскивая её за беседку шлёпать по попе, как мёртвому припарка. Наконец смотрю успокоилась, сидит себе тихо в уголке.Я сидя на лавочке присматривала за малышами. И вдруг подходит Диана с ведёрком и таким невинным выражением на лице вываливает мне на наги в босоножки полное почти ведёрко всяких жуков, червяков, пауков. Я с визгом всё это стряхиваю с себя запрыгную на скамейку. Дианка обнажив белые зубы на чёрной рожице смеётся от души и бежит перелезать через забор, я за ней. Наконец устав я ей говорю — Диана, вот ты хорошая же девочка, а ведёшь себя плохо, А если ты ведёшь себя плохо значит получается что ты плохая девочка. — Нет я хорошая — Кричит Диана — А раз хорошая, то и веди себя хорошо — Говорю я — Буду хорошо себя вести, а ты всем говори, что я хорошая — Сказала Диана и взяв лопатку пошла играть в песочницу. За всё то время, что я была в старшей группе рядом со мной всегда был Алёша. Всё время рассказывая о чём-то своём, о том что делал без меня, что видел в окно и т.д. Всегда ласково прижимался и ждал когда я его обниму. Меня перевели в среднюю группу, где находились дети от года до двух, совсем ещё маленькие, но многие уже очень хорошо говорили, некоторые ещё не умели говорить как следует. Ко мне сразу подошла девочка, темноволосая красивая как куколка, обхватив меня за ноги сказала, — Мама, ты же моя мама? Я тебя ждала — Объяснять такой малышке что я ей не мама было бессмысленно, слишком мала, я взяла её за руку и мы пошли в игровую комнату, поиграв с ней в куклу я пошла к другим детям, Лена, так звали девочку молча пошла со мной. Так было каждый день, она меня встречала утром, и весь день ходила за мной как хвостик. И этим малышам нам запрещали помогать одеваться, но они совсем маленькие, одевали часто колготки и штанишки задом наперёд, ботиночки не на ту ногу, неправильно одевали шапочки, ну совсем же малыши, мы не слушаясь воспитателей переодевали их сами. Был такой случай. Детей пред прогулкой сажали на горшки в специальной комнате, чтобы во время прогулки они не обделались, тогда же не было памперсов. Причём сначала дети одевали колготки со штанишками, потом их сажали на горшки а чтобы совместить естественный процесс с полезным делом им раздавали обувь и сидя на горшках малыши обувались. Помогать им нам тоже было запрещено. И вот дети сидели на горшках и обувались, я смотрела то как они обуваются, то в окно и в комнату зашла воспитательница, сверкая очками она посмотрела на детей и вдруг неожиданно для меня схватила одну девочку за короткие волосики на затылке, и оттянув её голову за волосы так, что лицо её поднялось к верху закричала не неё гневно — Это кто ботинки не на ту ногу одел??? это Лиза ботинки не на ту ногу одела??? — Девочка заплакала, — А ну хватит мне тут истерику закатывать, давай переобувайся — Малышка испуганно замолчала и стала расшнуровывать ботиночки. — Да Вы что делаете -Заорала я — Она же маленькая совсем — Но воспитательница взглянула на меня презрительно, сверкнув очками и молча вышла. Ах как хотелось мне врезать ей между этих глаз по этим очкам. Я присела к Лизе, она всхлипывая переобувалась, я переобула её сама, потом мы с напарницей одели малышей на прогулку. Выводя детей через веранду я заметила на кровати, (там стояли кровати, летом дети спали на этой веранде) худенькую, с посиневшим лицом девочку под одеялом, но ведь спать на веранде было рано и холодно. — Почему малышка одна тут лежит? — Спросила я воспитательницу, та ответила — Не твоё дело — Во время прогулки девочка не выходила у меня из головы. Малыши были простужены все до одного, без конца кашляли и сопли свисали до подбородка. Никому до этого не было дела. Не было у них мам которые бы вытерли носики, да и лечили, заботились. Я сходила в корпус за полотенцем, как только свисали у детей соплишки всех созывала. — Так дети, а ну все ко мне носы вытирать.- И малыши выстраивались в очередь, тщательно сморкались и я вытирала им носики. Лена не отходила от меня, даже не играла, как все дети, она ничего не говорила, просто держала меня за руку, словно боялась что я исчезну. — Привет! — Окликнула меня Марина, моя сокурсница. — Да вот второй день вожусь с мальчиком, задали задание определить степень его умственного развития -Но по моему он недоразвитый — И к штакетнику подошёл Алёша, увидев меня он ухватился руками за штакетник и радостно защебетал, — А я соскучился как по тебе, я собаку большую видел, а ещё кота. Смотри какая большая ворона на ветке сидит. — Это он недоразвитый? — Удивилась я. — Ничего себе — В свою очередь удивилась Марина, — Я второй день с ним играю, на качелях качаю, а он молчит как воды в рот набрал, — Я думала он не умеет говорить. — Просто ты ему не понравилась — Сказала я Марине — Почему это? — Обиженно спросила меня Марина — А что ты спрашиваешь меня? Это ты его спроси. После прогулки мы помогали детям раздеться и развесить одежду в шкафчики. Затем в комнату заходила медсестра со стерилизатором и начинался рёв. Медсестра приходила делать уколы от простуды, кололи антибиотики. Мы помогали, вытаскивали детишек из под шкафов, стульев и столов где они прятались, подносили к медсестре, и она делала уколы в эти крохотные попки. Потом старались всеми силами их успокоить. И был один лишь мальчик, Серёжа. Он выделялся от всех детей упитанностью, щёчки как у хомячка с розовым румянцем, он подходил сам к медсестре, сам снимал штанишки, забирался ей на колени, ложился на живот, и во время укола только кряхтел. Потом потирал ладошкой попу и одевал штаны. — Вот ведь настоящий мужик! — Думала я, глядя на него. Я всё время думала, ну почему все дети худенькие, бледненькие, а он такой крепыш. И понаблюдала за ним во время обеда. Детей кормили хорошо. Первое, второе всегда с котлетой, компот или кисель. Но дети в основном ели плохо, дома мама или папа конечно уговаривают своего ребёнка поесть. Здесь это никого не заботило. Поел ребёнок или нет, просто потом собирают тарелки и всё. Это мы возились с каждым кормили, уговаривали, сказки рассказывали, а в это время ложку в рот совали, а уж потом дети начинали есть сами. А Серёжа быстро съедал свою порцию, а потом мог взять котлетку у соседа по столу, детишки не съедали свои порции, Серёжа всё доедал придвигая тарелки к себе. Мог повернуться к соседнему столу и взять там тарелку с гарниром или тоже присвоить себе котлетку. Вот поэтому и был такой крепыш. После обеда мы вели детей в спальню, помогали раздеться и укладывали спать. Как только дети засыпали мы уходили домой. Иногда уходили после обеда и детей укладывала воспитательница. Леночка не отходила от меня все две недели что я была в этой группе. Она всегда меня спокойно отпускала, а утром ждала. Откуда она узнала что я ухожу насовсем, когда практика закончилась не знаю. Во время обеда в последний день практики она сидела низко опустив голову, молчала и только слёзы капали из её глаз в тарелку с супом. Я пробовала с ней поговорить, но она даже головы не подняла, продолжая молча плакать. В душе у меня всё перевернулось, я почувствовала себя предательницей. Приучила девочку к себе, а теперь ухожу насовсем. Но бывая по выходным дома я уже просила родителей забрать её к нам, они не захотели. Получая не очень большие зарплаты и полностью обеспечивая меня деньгами и продуктами во время учёбы они побоялись взять ещё одного маленького ребёнка -Понимаешь, мы не потянем учить тебя, оплачивать тебе квартиру и маленькую девочку, — Она же растёт, ей надо одежду, игрушки и много чего. — А можно я буду приходить к ней? — Спросила я заведующую домом ребёнка. — Нет — Ответила мне Нелли Михайловна, — Пойми, если она так привязалась к тебе за две недели, что будет дальше, — Это же её потом с мясом будет не оторвать от тебя, а девочка хорошая, умненькая, у неё родители погибли в автокатастрофе, и родных нет, её обязательно удочерят, я об этом позабочусь, и как ей тогда будет трудно расставаться с тобой. -Она же никаких маму с папой не захочет. Так и закончилась моя практика в доме ребёнка. © Copyright: Лариса Лаптева 2, 2017 Свидетельство о публикации №217052501299 Список