Из глубины моего бессознательного выныривает человек. Он возникает из ниоткуда, из тьмы. Он очень зол. Он — сама ярость. С жаром накидывается на меня. Хочет меня убить?



Я не знаю. Мне кажется, что его слепая ярость просто долго не могла найти выход. Она копилась. Он был заточён в подвале моего подсознания, Бог его знает сколько лет. Кажется он был там вечность. Не знаю. Он там давно.

Я не хочу ощущать то, что он чувствовал все эти годы, тысячелетия, будучи узником. Я не хочу ощущать его безысходность. Мне хочется поскорей избавиться от него, утопить его там же, в той бездне, из которой он возник — с глаз долой!

Но он слишком реальный чтобы от него можно было отделаться. Он слишком мощный в своём желании докричаться до меня, достучаться, болью прорваться ко мне. Он хочет, чтобы я его видел. Слышал. Чувствовал. Он яростно колотить руками о стену.

Это стена моего эго. Стена моего замка. Его тюрьмы. Темницы, в которой он томился. Эта стена водораздел, отделяющий моё сознательное от бессознательного. Свет от тьмы. Он несёт, в свет моего сознания, тьму, муть. Он помутняет моё сознание своей болью, своей тоской, своим томлением, своей отвергнутостью.

От боли мутится моё сознание. Я не понимаю кто я, зачем. Почему?! Да потому что, он — это уже я. Его боль — моя боль. Его опыт — мой опыт. Опыт души поглощённой хаосом и ужасом. Образ части меня, которую я не могу принять. Это слишком больно. Но он уже во мне. Он всегда был во мне. Но я его не видел. Он был скрыт от меня во тьме! И его боль, и его страх. Я не ведал этого.

Теперь я ведаю. Вижу. Ощущаю его невыносимую тягу разорваться на куски, порвать со всем, взорваться. Теперь это моя головная боль. Теперь она в моей голове. Разрывает её.

Боль. Одиночество. Безысходность. Он делится со мной этим. И я теперь эта боль. Я теперь это одиночество. Я теперь эта безысходность. В этой боли, тоске, в этом помутнённом состоянии я пытаюсь увидеть смысл. Смысл происходящего. И пытаюсь докричаться до вас. До тебя.

Теперь я! Я вырываюсь из гущи твоего бессознательного и рвусь к тебе. Неся с собой и помутнение, и надежду на очищение. Отбираю волю и дарю освобождение. Я несу и тьму, и свет. Я ни зло, ни добро. Я просто ты. А ты просто я. Но между нами стена. И мы не узнаём друг друга. Ты слышишь?! Ты не узнаёшь, что ты это — … Это слишком больно.

Но я извлекаю тебя из глубины забытья. Я тебя. И ты. Ты прозреваешь от боли. Прозрения того, что ты узник, раб, невольник. Ты орёшь. И ты рождаешься на свет. Теперь ты свободный.